2 стр.
Открытие иконописи Русского Севера для массового зрителя произошло в начале 1960 годов. Существовавшее с конца ХIХ века понятие "северные письма", ранее знакомое лишь узкому кругу ученых и знатоков, стало теперь достоянием любого представителя интеллигенции, в особенности художественной. В русле общего возрастания интереса к иконописи открытие Севера стало самым масштабным и законченным явлением.
Экспедиции центральных музеев ежегодно устремлялись на Север и выявляли огромное количесвто старинных икон. На протяжении 1960 годов в фонды одного только Петрозаводского музея их поступило более 2 тысяч. Лучшие памятники экспонировались на выставках в крупнейших городах страны. Каталоги выставок были изданы крупными тиражами, вышли также отдельные исследования и альбомы, посвещенные новооткрытой иконописи.
Были учреждены музеи изобразительных искусств города Петрозаводска, Кижский музей-заповедник, открылись специализированные залы для выставления икон в Архангельском, Вологодском, Сольвычегодском, Устюжском, Кирилловском музеях. В северных областных газетах стали регулярно появляться заметки, полные торжествующих интонаций: "...сейчас, когда мы ведем решительную борьбу против упадосных абстракционистских течений в искусстве, памятники старинной живописи обретают новый важный сиысл". Вышел научно-популярный фильм. Северное радио обращалось к колхозникам с призывами не отдавать иконы энтузиастам, хлынувшим на Север с разных концов страны в поисках древних сокровищ. В "Крокодиле" появились изображения туристов, вывозящих церковные купола на багажниках "Москвичей".
Страсть к иконному собирательству охватила тысячи людей. В считанные годы изначально элитарное увлечение превратилось в массовое поветрие, а затем - и в целое культурное явление. Икона, найденная в древней часовне, сделалась составляющей мифологии десятилетия, наряду с "суровым стилем", фарцовкой или авторской песней. Ценные сувениры, привезенные из заброшенных уголков страны, украсили квартиры людей самой разнообразной судьбы и призвания. Понятие "север" в отношении иконы сделалось маркой, едва не затмевавшей даже "Рублева".
Именно тогда сформировались основные шаблоны восприятия старинной иконописи, те, которые и поныне сохраняются как прочная данность. Например представление об огромной коммерческой ценности любой иконы как таковой, утвердившееся в русской глубинке. Отношение к иконе, заложенное в пору собирательского ажиотажа 1960 годов, не менее абсурдно, чем отношение к ней в эпоху коллективизации. Потомки людей, некогда сколачивавших из икон кормушки для скота, теперь, указавая в красный угол, оценивают: "Эта стоит "Жигули", эта - полдома, эта - четырнадцать соток".
Та же мифология и по сей день гонит в столичные салоны древних старух, обитательниц отдаленных деревень, как правило, с громадными футлярами (киотами), установленными на каталки, обернутыми в три слоя кисейных занавесок, полными восковых цветочков и медного фольгушного трепетания. "А мать говорила: надо будет - продай, до конца жизни хватит". Своеобразные оттенки собирательских предпочтений - тоже из той эпохи. Это касается, например, повышенного внимания к "лошадным" иконам. И по сей день нередки в салонах посетители, ищущие иконы с лошадьми и потом еще подсчитывающие количество глов изображенной скотины. Это явление можно смело связать с открытием "северных писем". Известно, что одна из отличительных черт репертуара северных сюжетов - преобладание изображений святых - покровителей скотоводства: Флора и Лавра, Власия, Модеста и Спиридония, Георгия, Архангела Михаила. Новгородская иконография "Чудо Архангела Михаила о Флоре и Лавре", давно забытая в центральных областях, продолжала тиражироваться на Севере вплоть до ХIХ века. Изображения покровителей скота были так распространены на Севере, что среди иконописцев получили жаргонное название "флоры" (встречается в процарапанных надписях на оборотах досок). На карельской иконе ХVI века скоты собираются к тронам святителей, некоторые преклоняют колена, и Власий "благословляет стадо коров", а Спиридон - "стадо козие и овец". Неудивительно, что подобные иконы, полные особенно теплых и как бы сказочных интонаций, пленяли воображение собирателей 1960 годов с особенной силой.
|